Как вы знаете, с точки зрения интегрального подхода у нас есть то, что можно назвать внешнее и то, что можно назвать внутреннее. Внешнее — это то, на что вы можете показать пальцем. А внутреннее — это то, на что показать пальцем не получится *.
Внешнее — это лес, экран телефона, облака, ваше тело. Внутреннее — это мысли, чувства партнёра, сознание. Внутреннее всегда идёт с внешним, то есть с субстратом, за редкими исключениями. Поэтому говоря о коллективных и трансгенерационных (межпоколенческих) травмах всегда висит вопрос, как они передаются, каков субстрат? Тридцать лет назад мы в школе изучали биологический закон — приобретённые признаки не наследуются, то есть опыт, полученный особью, не передаётся её потомкам. Если вы научились классно строгать, ваши дети не получат этот навык, потому что он не записывается в ДНК. То же считалось и относительно тяжёлого жизненного опыта.
Но потом появились данные об эпигенетических изменениях, и развилась целая наука эпигенетика, которая изучает такие изменения ДНК, при которых не меняется последовательность цепи, а меняется её укладка, происходит метилирование и др. То есть, можно сказать, изменения вносятся не в текст, в то, как сложен лист — он может быть сложен так, что часть чего-то вы не сможете прочитать или прочитаете в искажённом виде.
В последние годы появляется всё больше исследований, которые подтверждают возможность биологической передачи психологических травм. Здесь важно, что передаётся не фактическое содержание травм, а именно состояние. Сегодня мне попалась статья, в которой описана связь ПТСР у родителя с хронической болью (перевод автоматический):
Эпигенетическая передача риска хронической боли, связанная с отцовским посттравматическим стрессовым расстройством
Последние данные в области изучения боли указывают на то, что восприимчивость к боли может передаваться от родителей к детям из поколения в поколение, хотя этиология и механизм не очень хорошо документированы. Среди военнослужащих и ветеранов очень высок уровень распространенности посттравматического стрессового расстройства (ПТСР), однако эпигенетические механизмы передачи ПТСР от поколения к поколению пока не ясны. В передаче ПТСР и хронической боли задействованы многие неврологические эпигенетические пути, такие как метилирование ДНК, модификации гистонов и регуляция РНК. Эти эпигенетические изменения, связанные с восприятием боли, воспалением и нейротрансмиссией, могут влиять на предрасположенность человека к хроническим болевым состояниям.
Авторы также рассматривают влияние посттравматического стрессового расстройства на поведение родителей и обсуждают, как эти изменения могут повлиять на развитие хронической боли у детей. Они также подчеркивают необходимость дальнейших исследований взаимодействия между отцовской травмой и эпигенетическими процессами, чтобы в конечном итоге разработать эффективные профилактические и терапевтические стратегии для ветеранов, страдающих ПТСР и хронической болью.
Статья: https://www.nature.com/articles/s41398-025-03267-w
Благодаря таким исследованиям с одной стороны мы понимаем, что с высокой вероятностью наши дети получат часть нашего травматического опыта. С другой стороны, хорошие новости — работая над собой, даже если у нас уже есть дети, мы помогаем не только себе, но и им. Ведь они продолжают смотреть на нас и могут распутывать свои эпигенетические клубки чувствуя наши изменения. Вообще это лучший способ причинить добро своим детям — сделать хорошо себе.
* Энергия — например, ци в цигуне, ветра в тибетской медицине — это внешнее, хотя и трудно показать на них пальцем, а вот наши чувства, переживание этих энергий — это внутреннее.